Захожу на конюшню, Хенрика стоит в конце конюшни, корда опять между ногами. Смотрю, один из карабинов на ней порвался. Сломать карабин на специальном держателе для работы на корде практически невозможно, они очень крепкие. Но Хенрике это удалось.
Повела я ее назад, пришли на круг, смотрю — у нее кровь во рту. Слюни такие кровавые. Ну конечно, грех и возмездие. Преступление и наказание. Сбежала с работы, огребла трензелем по зубам. Все логично. Она ж на скаку на корду наступила ногой, а корда же во рту кончается. Все лошади еще в молодости понимают, что если наступить на веревку, то будет нехорошо. Но Хенрике пофиг боль, лишь бы сбежать с тренировки. Все это — отголоски прошлого.
Сейчас уже вечером приехала на конюшню, глянула ее спокойно и не торопясь. Открыла рот, посветила туда фонариком. Там у нее язык надкушен, от края кусочек надорван прямо, большой кусочек, больше сантиметра. Все это быстро зарастет, конечно же, у лошадей во рту вообще все быстро срастается, иначе они не выживали бы и умирали от голода. Буду ее пока работать в капцунге, а потом посмотрим. Пару дней точно без уздечки будет ходить. Вообще она очень мягкая не только на рот, но и на шею. По идее, я могла бы на ней вообще без всего ездить, только в обычном мягком ошейнике на шее (не возле головы, а возле плечей). Но она ж без башни, на таком ошейнике ее и не остановить будет, если что.
Дурная голова всему организму покоя не дает. Но дурная она уже давно, и боюсь, пройдет очень много времени, может и не один год, когда она станет (и станет ли?) нормальной адекватной лошадью.
